Узнав, что Мишустин у нас не русский ни с одной ни с другой стороны, притом, как Израилитель, совершенно до мозга костей номенклатурный, я немного удивился. Я кстати не знал, что Израилитель такой потомственно идеологически-большевистски-номенклатурный, родовитый аппаратчик.
(Предупреждение — этот текст длинный и, пока ещё, не отредактированный. С пылу, с жару)
Давно пришёл к убеждению, что России нужна элементарная система географических и этнических квот, по типу американской Affirmative Action, что бы хоть как-то преодолеть последствия инородное диктатуры, под игом которой Россия томится с 1917 года по сей день. У меня есть много мыслей как преобразить страну, сделав её и ведущий державой и удобной, приятной для существования, где жить можно радостно и безопасно всем, а не только номенклатурным иудеям и этномафиям, но преобразования нашей страны потребует полного демонтажа существующей системы. Сейчас это, конечно, очевидно уже всем. Даже тем, кто боится говорить об этом вслух, потому что от системы кормится. СВО доказала, что системе неповоротлива и неспособна к эволюции.
Вторая очевидность — это то, что РФ не остаток России (Российской Империи), а даже не большевистской РСФСР, а обрезанный кусок СССР. То есть, русские, те кто себя считают русскими, не говоря уже о великороссах – бомжи и сироты. Народ без родителей и без дома.
Разовью мысль – современная Эстония, хоть она и утверждает, что является наследницей довоенной Эстонии, на самом деле является во всем наследницей Эст. ССР. Современный Узбекистан является наследником Узбекской ССР, а Кыргызстан, на идиотском новоязе, то есть Киргизия, наследницей Киргизской ССР. Украина, несомненно, вышла из Укр ССР. А вот Россия так и не восстановилась, но даже слабое русской и российское начало, содержавшееся в РСФСР, было за последние 30 лет полностью подавлено. РФ сегодня куда более антирусская и многонациольнее, несравнимо и откровенно, чем была РСФСР при Советском Союзе. Несмотря на все в ней содержащиеся автономии, края, и «нацреспублики» все в СССР знали, что РСФСР – русская республика Советского Союза. И вот её тоже уничтожили эрэфейской многонационалией. Если посмотреть на Москву и на «элитку», то обнаружится, что Москва — это не столица России, а сточная яма СССР. Сюда стекается нацэлемент со всех окраин попавшей под большевистское иго Российской Империи. И «интеллектуальная» тусовка (архитекторы, редакторы в издательствах, профессора в московских ВУЗах) будут иудеи из-за черты оседлости. Их в Москве куда больше, чем за этой самой чертой оседлости (за которой их почти не осталось). Это совершенно массовое явление. Вайно будет родом из Эстляндии. Израилитель (у индо-европейцев род идёт исключительно по отцу) у нас из грузинской ССР, сейчас из Абхазии, но родом из-за черты оседлости. Да, Израилитель – это не кликуха и не погоняло, а настоящая фамилия Кириенко, главного управляющего большого поместья, которое называется РФ. Он даже диплом получил «менеджер высшей категории». Я знаю, что по-английски значит (a) manager, но так ни не понял, кто такой менеджер в Россиянии, и как устанавливаются категории (вроде колбасных изделий?). Шойгу из дикой Тувы (дикой буквально, не красного словца ради). Вы не найдете среди этих существ русских или людей родом из Старой Европы, но речь даже не об их национальности, — все они большевистское отребье. Что говорит о том, какая в РФ власть и откуда растут ноги. Не из России и не из русской или российской идеи, а из большевизма. У Вайно – все большевики, русофобы от Ленина, дед занимался геноцидом русских в Сибири. У Шойгу батя секретарь Тувинского обкома КПСС, собутыльник Бориса Нелакаевича. У Израилителя (который себя застенчиво переименовал в Кириенко) отец большевистский функционер и маститый гонитель носителей антикоммунистических взглядов и распространитель большевистского агитпропа: Израитель (старший) возглавлял идеологическую комиссию Горьковского областного комитета КПСС. Высшая областная партноменклатура и сок большевизма. Притом самая подлая его составляющая.
Поэтому кто вам говорит, что Россия сегодня не СССР и не большевистское образование, а что-то новое или демократическое или как-то связано с той Россией, которую бандиты захватили в 1917 году, то плюньте смело ему в харю (можете это сделать просто в уме, дабы, если делаете виртуально, не запачкать экран).
Я знаю хорошо Эстонию и американский штат Род-Айленд (Rhode Island), самый маленький по территории штат США на юге Новой Англии.
В Эстонии лет 12 тому назад, в Ревеле, по-большевистски Таллине, по-этнофашистски Таллинне, я встретил одного владельца букинистического магазина в старом деревянном ревельском доме на Нарвском шоссе. В основном у него были русские книги, и мы познакомились, хотя потом, из-за мировозренческих расхождений поругались. Но не сильно.
У него купил пару интересных старых книг. Его бабушка, он уже был в возрасте, и не уверен жив ли, если кто-знает Ревель, была автором первого школьного учебника эстонской грамматики. При Царе-батюшке, естественно. Сам он из эстляндских русских, причем в седом поколении с ещё тех времен, когда в Ревеле (Таллине по-советски) эстов, которых ещё не звали эстонцами, не пускали просто так без причины дальше городской заставы.
Сам он был мнения, что Россия погибла, пала под «жидобольшевистское иго» в 1917 году, и что русским несравненно было лучше быть в Эстонии с 1918 до советской оккупации или даже в нацистской Германии (действительно при Гитлере не было гонений на германских граждан русского происхождения, и, кроме евреев и цыган, как не было и гонений на другие народности и расы, даже на негров). Что в первой эстонской республике сохранились русские церкви и культура, в то время как в Совдепии они уничтожались. С этим нельзя сохранится. Даже сказочный Печорский монастырь уцелел исключительно, потому что он не находился в Советской России, а в Эстонии. В этом нет сомнения. Более того, об этом вам скажет любой продвинутый псковский или печёрский экскурсовод. Удивительно, но после включения Эстонии в состав СССР, советские твари начали уничтожать всё связанное с Русью и русским христианством, как будто хотели наверстать упущенное. Причем это делали не ленинские большевики, а весьма даже позднесовдеповские ублюдки. Аж до 1970-х готов крушили. В 1960-м году в Ревеле (Таллине) советские вандалы снесли удивительный по красоте памятник архитектуры – Введенскую церковь подворья Пюхтицкого Успенского монастыря и комплекс связанных зданий, как всегда, и как в Санкт-Петербурге или Москве – под издевательским предлогом – расширение улицы (в Санкт-Петербурге те же звери уничтожили Знаменскую церковь ради трамвайный путей, никаких трамвайных путей там нет. На месте церкви находится «ватрушка», станция метро «Площадь Восстания». Также снесли Благовещенскую церковь у Благовещенского моста). Причем очевидно, что эстонские и лютеранские церкви не трогали. Крушили все русское.
Поэтому у эстонского букиниста были определенные взгляды на советскую власть и русских приехавших в Эстонию после 1945 года и не скажу, чтобы я с ним соглашался полностью, но отрицать очевидное тоже не мог.
Кстати, в Таллине, кто в теме, поймут, кто этот букинист и собиратель старых фотографий, если ещё жив. Местная достопримечательность. Русские в Эстонии, о которых я напишу отдельно, были в значительной степени антисоветскими. Это касается и коренного русского населения на правом берегу Чудского озера.
До войны в Эстонии (состоявшей из русских эстляндской и северной части лифляндской губерний) проживало как своё русское меньшинство, так и беженцы из советской России, связанные с Эстляндией, такие как поэт Игорь Северянин, так и русское эстляндское «общество» (Ревельское или таллинское кладбище Александра Невского наполнено сотнями могил губернаторов, адмиралов, генералов, купцов с русскими фамилиями, некоторые также и из остзейской аристократии, со звучными фамилиями как Петр фон (1843 – 1924), генерал от кавалерии). Также в Эстонии было немецкое меньшинство. Всё немецкое меньшинство было русскоязычным, то есть знало русский и немецкий, и лояльности к «национальному государству эсту» не испытывало никакой. Когда запахло жаренным, то немцы, те, кто себя чувствовали немцами, при содействии Гитлера двинулись в Германию, а многие русские во Францию, Британию и США. Надо сказать, что русское остзейское дворянство, по происхождению немецкое и скандинавское, с фамилиями как Ливен или Врангель, всё двинулось во Францию или в Англию, но не в Германию. Несмотря на немецкие фамилии к Германии этот класс испытывал глубочайшую антипатию. Так как Германия напала на Россию и Францию и развязала катастрофу Первой мировой войны. Это выражалось даже в мелочах и могут стать предметом отдельной заметки.
Эстония (Эстляндия, Лифляндия и куски земель вдоль чудского озера) нарезанная из одной целой российской губернии и двух кусков, не имела никакой автономии при Российской Империи. Только язык большинства сельских обитателей был другим и веры они были преимущественно лютеранский (но не все, первый президент Эстонии Константин Пятс был православным, и совершенно двуязычным). Сельская архитектура и зеленая краска деревянный зданий выдавала сразу провинциальную центральную Россию Еда крестьян другая, скудная, но трактиры и кухня горожан была такой же как в Ямбурге, Пскове, Старой Русе или Кашине – пироги, уха, соленые грибы, каши, варенье, похлебки, щи с ржаными и овсяными блинами, печеная утка с яблоками, томленая говядина и разнообразные жаркие, на французский лад организованные буфеты, наливки, домашнее пиво. Буквально Россия. Средняя Россия. Русь. (не север, не Архангельск, и не юг, с его салом и борщами). В самой же России под жидобольшевистским игом снос, семейных связей, веры и культуры и общественных понятий был тотальным, полным. Мне становится не по себе когда задумываюсь, какого нам потребуется труда, чтобы остановить процесс советизации и, после 1991 года до сегодняшнего дня, исламизации и скотинизации, чтобы восстановить Россию, как цивилизацию, а не просто госудаственность.
После большевистского переворота, с 1918 по 1940 год, Эстония оставалась островком России.
Из истории культурной и общественной жизни русских в Таллинне 1880-1905 Годов» Татьяны Червовой и статей профессора Сергея Исакова .
«Русская диаспора в Эстонии 1920–1930-х гг. была весьма своеобразна во многих отношениях, в частности по своему составу. Эмигранты составляли лишь одну пятую часть русского населения Эстонской Республики. В этом одна из важнейших особенностей русской общины в Эстонии (как, впрочем, и в Латвии, частично и в Литве), принципиально отличающая ее от других стран Русского зарубежья, русского рассеяния»
» Большинство русских принадлежало к так называемому «старожильческому» русскому населению, обитавшему здесь еще до революции. Причем оно проживало преимущественно в деревнях (в 1934 г. 71 %). Это были, главным образом, крестьяне. Особо следует выделить старообрядцев Причудья, составлявших как бы отдельный регион. Ничего подобного в других общинах Русского зарубежья (опять же, если не считать стран Балтии) не было.
В то же время в городах Эстонии была сильная прослойка интеллигенции, состоявшей прежде всего из эмигрантов, причем это были по преимуществу беженцы из столицы империи – Петербурга и его окрестностей, которые пришли сюда вместе с отступающей белой Северо-западной армией Н.Н. Юденича. Образовательный, интеллектуальный уровень этой прослойки был высок, она составляла своего рода местную русскую интеллектуальную элиту, в плане материальном – очень бедную, но в значительной мере определявшую характер, направление культурной и общественной жизни русских в Эстонии.
Важно еще отметить, что большая часть русских проживала довольно компактно на восточных окраинах страны, прежде всего в Принаровье и в Печорском крае, присоединенных к Эстонии на основе Тартуского мирного договора с Советской Россией в 1920 г. и ранее никогда не входивших в состав исторической Ливонии. Там в ряде волостей было сплошное русское население, была русская национальная среда со своими школами, церквами, памятниками древнерусской старины и архитектуры (Печорский монастырь, Изборск, Ивангородская крепость и т. д.). Много русских проживало в Нарве, где они составляли около одной трети населения. По воспоминаниям современников Нарва была «очень русским городом».
На эмигрантов из других стран эти русские очаги в Эстонии производили впечатление чудом уцелевших осколков старой Руси. Не случайно, один из руководителей Русского студенческого христианского движения И. Лаговский, посетивший Эстонию в 1930 г., назвал свой очерк о ней «Почти на родине», а литератор В. Оболенский заметил, что он ощущал себя здесь «просто в России», добавляя, что тут больше подлинной Руси, чем в Стране Советов. Эту же мысль высказала позже и Зинаида Шаховская, вспоминая свой приезд в Эстонию в начале 1930-х гг.: «Три дня провела в Печорах – в России – не скрою, почувствовала себя там больше на родине, чем в Москве в 1956 году». Не случайно, русские парижане так любили бывать в Эстонии.
В Эстонской Республике сохранялась единая система русского образования: функционировало около ста русских начальных школ, финансируемых государством, несколько русских гимназий, работали Русские высшие политехнические курсы. Опять же такой единой системы русского образования больше нигде в Русском зарубежье не было.
Политикой русские в Эстонии особенно не интересовались, хотя в ней были представлены почти все существовавшие в эмиграции политические течения, весь идеологический спектр Русского зарубежья.
(Добавлю, что они не интересовались, потому что довоенная Эстония, как и другие лимитрофии была всё же диктатурой, которая своим существованием была обязана большевикам. Поэтому критика советской власти в соседнем СССР и открытая подрывная деятельность не приветствовалось).
Зато интерес к культуре был велик и деятельность местных русских на ниве культуры отличалась интенсивностью и многообразием. Этот интерес имел особый смысл. Дело в том, что перед русской интеллигенцией очень остро встал вопрос о сохранении своей национальной идентичности и путь к этому лежал, по их мнению, через сохранение и развитие родной культуры и языка. Собственно, на это и была нацелена вся культурная деятельность русских в Эстонии 1920–1930-х гг.
Благодаря очень либеральному Закону о культурном самоуправлении национальных меньшинств Эстонской Республики (1925) русские имели право на культурную автономию, но в силу ряда причин – объективных и субъективных – не сумели или не смогли воспользоваться этим. Впрочем, это особенно не отразилось на их культурной деятельности.
При правительстве Эстонской Республики существовала должность русского национального секретаря, который преимущественно занимался именно проблемами культуры и образования.
Центрами культурной жизни русских в Эстонии стали многочисленные общества – культурно-просветительные, профессиональные, молодежные, спортивные и другие, которые возникли в городах и деревнях, где проживали русские. В 1923 г. они объединились в Союз русских просветительных и благотворительных обществ в Эстонии (инициатор создания и первый председатель А. Янсон). К концу 1930-х гг. в союз входило более 90 обществ. Приходится вновь повторить: такого широкого, демократичного, хорошо продуманного объединения русских обществ не было ни в одной стране русского рассеяния, даже в соседней Латвии, хотя там было более чем в два раза больше русских, чем в Эстонии.
В Эстонии было два русских театра в Таллинне и Нарве. В состав их трупп входили и отдельные крупные актеры. Отметим хотя бы Стеллу Арбенину, с большим успехом выступавшую на русской, немецкой и английской сцене, снимавшуюся и во французском кино. В Эстонии проживало несколько выдающихся русских певцов и музыкантов, ранее выступавших в Большом театре в Москве и в Мариинском театре в Петербурге (сопрано Зинаида Юрьевская, тенор Дмитрий Смирнов, бас Иван Филиппов, концертмейстер Большого театра Сергей Мамонтов, чья деятельность в театре «Эстония» способствовала становлению эстонской оперы).
Особо надо отметить мастеров русского балетного искусства и работу балетных студий, прежде всего студии Евгении Литвиновой в Таллинне. Они сыграли важную роль в создании эстонского национального балета.
Составной частью русской культурной жизни в Эстонии была и периодическая печать, прежде всего многочисленные газеты. В Эстонии печатались русские книги (издательства «Библиофил», «Русская книга» и др.). Всего в Эстонии в 1918–1940 гг. было выпущено около тысячи названий книг и брошюр на русском языке. Здесь проживало и работало, по меньшей мере, три десятка заслуживающих внимания русских литераторов и чуть меньше художников. Были отдельные русские архитекторы (А. Владовский и др.), композиторы (И. Тульчиев).
Всей разносторонней деятельности русских в Эстонии был положен конец летом 1940 г., когда Эстонская Республика была аннексирована Советским Союзом. Все русские общества, организации, газеты были закрыты, все деятели репрессированы. Вся сформировавшаяся структура русской культуры в Эстонии была уничтожена.»
Вам, наверное, понятно, почему русские в Эстонии ненавидят Россию? Имею в виду потомков тех русских, любых классов и слоев, а под Россией конечно чуркестано-номенлатурно-гебистскую Эрэфию (не моё определение, но точное). Несмотря на единство языка, раздел между ними, возможно, более глубокий, чем между «русскоязычными» советского периода и их потомками, которых в Эстонии большинство и эстами (эстонцами).
После войны, для индустриализации Эстонии (как и Латвии) приехали русские уже из СССР, которых с русскими в Эстляндии или Лифляндии или старообрядцами на Чудском озере мало чего связывало. Так как переселение это было добровольным, то, как мне представляется, в Прибалтику поехали достаточно авантюрные искатели лучшей доли и держатели комсомольских путёвок. В лице «моего» букиниста, с кем я разговорился до совсем доверительного уровня, я встретил совершенно русского человека, который считал русских в Эстонии, абсолютное большинство, «совками и оккупантами». Прежде всего, потому что у них была советская идентичность, а другой они бы и не смогли сформировать, а для него это была лютейшая мерзость. Для него не было особой связи между русскими этими и потомками тех русских.
Процитирую Татьяну Червову:
«Новая структура культурной жизни русских в Советской Эстонии формировалась в послевоенный период в полном отрыве от старых традиций местной русской культуры. Они были объявлены классово чуждыми, враждебными коммунистическому строю. С ними боролись. Новая культура создавалась по общесоюзному, общесоветскому образцу и в первую очередь силами приезжих, мигрантов, число которых быстро возрастало. В 1989 г. в ЭССР проживало 474 834 русских (30,3 % всего населения ЭССР). Однако слой интеллигентной элиты среди них был очень тонок. В этом одно из многих отличий послевоенного русского населения от того, что было в первой Эстонской Республике.»
Гомосоветикус представлялся отбросом, существом, полностью оторванным от русских корней и земли. Без родственников. Кроме может быть, в лучшем случае, родителей и бабки с дедом, а зачастую и без них. С матерью его выкормившей. Выросших в панельном советском доме, в «двушке» или «трешке», «на районе», жрущего молочку, консервацию, замороженные пельмени и сосиски в полиэтилене. Выезжающего на шашлык. Поесть плова с водочкой. С уголовным понятиями. С советской эстрадой или с «шансоном». С ментами. Апофеоз биомусора.
К этому букету «Под черножопией» живущий» (особое состояние, понятное россиянам и никак не связанный, уж простите, с неграми в США или Франции). Получающий «зарплату».
То, что я описал для «коренных» русских и эстов представляется катастрофой. Бедствием. Цивилизационной Хиросимой. Любое НАТО лучше. Да, что там НАТО, Уганда или Нигерия лучше. Неслучайно, даже среди русских, а мой букинист и музицировал, занимался рок музыкой, произошла очень сильная ре-ориентация на Запад, в культурном плане, чего не было до войны, потому что всё русское прошедшее через советский фильтр перестало быть русским и стало дерьмом.
Для меня советская идентичность также мерзость, но я с симпатией отношусь к русским в Прибалтике, они для меня родные, мне их нестерпимо жалко, потому что они оказались под очень жёстким этнофашистским гнетом, и я их не виню, что в следствии обстоятельств, им промыли мозги, вырастили с промытыми мозгами при антирусском, инородном большевистском режиме и пропитали ложью о России и коммунистическими вымыслами. Это примерно такое же отношение как к РОА, я не могу к ним положительно относится если они воевали с советскими войсками, потому что на другой стороне были наши соотечественники и стрелять в своих, без гражданской войны, нельзя. У меня другое отношение к РОА на Западном фронте и Балканах, но это отдельная тема. Поэтому у меня такое неприятие к выруси на службе ВСУ. Или к русским в армии «эстонской республики» (дикой этнофашистии). Они для меня вообще не люди. Подлежат уничтожению вместе с родителями, братьями, детьми и родственниками до третьего колена. Всегда есть возможность не служить злу, не воевать со своими, и не предавать Россию, кто бы ей не правил.
Я считаю, что там надо восстанавливать и русскую деревню – в современных реалиях – и русский город, и чистить наш язык, и кухню, но никак не винить поколения, миллионы раздробленных и лишенных родственных и культурных связей соотечественников, единоверцев (хотя бы в недалеком прошлом), выросших в бесконечных советских панельных домах или сейчас в человейниках, с мороженными пельменями и сельдью под шубой, и пловом под водочку, а сейчас внешне американизированных, откисающих в бургерных, имитирующих чужую жизнь, потому что своей нет, а то что было, жизнью и назвать нельзя. Наоборот, я к этой огромной части русского народа отношусь с симпатией. Это никак не биомусор. Это чудом уцелевший народ, переживший самый страшный эксперимент в человеческой истории, потерявший миллионы и миллионы из своего числа, подавленный, одураченный, и сейчас подвергаемой медленной исламизации и чуркизации, внедрением уж совсем чуждого культурного, вкусового, даже музыкального элемента. Русь сейчас в большей опасности, чем когда-либо за свою историю. Руководят ей, судя по планированию СВО, если и не вредители, то заигравшиеся неадекваты. Винить жертв аморально и даже у Российской Федерации есть возможность преобразится.
У моего эстонского торговца старыми книгами было другое мнение. Зло, которое представлял СССР и которое, как княжество сатаны на земле, сохранилось в границах РФ, вместе с гимном и праздниками, номенклатурой и партаппаратчиками, абсолютно. Равному ему нет. Слава Богу Эстония вырвалась. Пускай эсты делают, что хотят, их этнофашисткие шалости ничто по сравнению с диктатурой гебни, партаппаратчиков и нацменских диаспор (о чьих шалостях в Эстляндии были прекрасно наслышаны. Увы, с течением времени, положение дел стало много хуже).
Мы, с моим книжным ревельских знакомым, оказались очень близки во взглядах, но в подробностях, «в деталях», в которых прячется известно кто, мы разошлись так далеко, что я навешал и буду навещать наших, российских, раненых (нет разницы великоросс он, бурят или якут, для меня в российской форме все равны, за одним исключением, пожалуй, о котором я не буду здесь говорить. Возможно, я напишу о нём отдельно) и с радостью «делился» деньгами для фронта и для победы, а мой очень русский букинист, ни капельки не еврей, великоросс весьма с русским сознанием, почти уверен, собирал бы пожертвования для ВСУ. Могу ошибаться, потому что может быть он бы занял и нейтральное положение, но что-то мне говорит, что он более чем с осуждением отнёсся бы к СВО.
Он мне пооткровенничал, сказал, что жалко, что Эстония после развала СССР не получила Псков и псковскую область, которую хотят эстляндские националисты. Я, скажу, по правде, немного прифигел и спросил мало ли русские страдают под этнофашистским гнетом, зачем ещё отдавать нелюдям Псков. У него была своя и притом совершенная логика. Это его логика, не моя. Примерно так: Первое если бы Псков и псковская область оказались в Эстонии, то ещё 700 000 человек жили бы в нормальном государстве, а не под днищем гебистско-чуркестанской диктатуры. Что для русских из псковской области уже было бы огромным достижением. Второе, при таком раскладе русские в Эстонии стали бы совершенным большинством, их нельзя было бы ассимилировать. «А нас ассимилируют» — его слова. Русский язык автоматически и фактически стал бы вторым. Малые неисторические народы, реликтовые племена как эсты, лютые потенциальные империалисты. В прошлом были примитивными племенами и в империализм поиграть не смогли. Им не хватит или не хватило бы ума не взять Псков, если бы им его дали при разделе СССР, так как Франция отказалась от Алжира (Это не совсем удачное сравнение, потому что, когда Франция отказалась от Алжира, она не знала, что себя спасла и что впереди перед ней лежит демографическая бомба замедленного действия. Это я описал в разделе о росте населения в статье о Великих Волнах). В итоге это значило бы не только равноправие вместо апартеида, но и расширения ареала использования русского языка. Кстати, в Эстонии русские, даже «советские русские» куда бережнее относятся к русскому языку. Потому что живут в состоянии давления и угрозы своему языковому наследию. Даже уебищное заимствование «офис» не приживалось, и у банков, например, была «контора» (прекрасное слово), а не «офис» (уродство). Так как у эстов есть покровители в виде Финляндии и Швеции, то их приняли бы в ЕС. Но с русским языком не под ковром и запретом, а наоборот. Русский был стал одним из официальных языков ЕС, что облегчило бы во многом и жизнь русским «из России».
В смысле РФ – у него не было сомнений, что это абсолютное сатанинское исчадие советского большевизма. Я его спросил пытался ли он для своей выставки фотографий старой русской общины в Эстонии получить какую-нибудь поддержку от посольства России. Он только засмеялся. Это совки. Дряни. Он общался с кем-то вообще наверху (не буду врать, но совсем шишка в МИДе) и ему сказали, что он «белогвардеец». Причем серьезно. Может так пошутили? Нет. То, что для меня было бы комплиментом, для «них», в сердцах, являлось отрицательной характеристикой. Несмотря на триколор и двуглавого орла на фасаде внутри сидит «жидобольшевик» или советский аппаратчик.
В советское время в Эстонии гнёт диктатуры был много меньшим, чем в РСФСР. Об этом позаботилась эстонская компартия. В РСФСР не было русской компартии. Она была совершеннейшим табу. Хозяйственной свободы и возможности зарабатывать деньги в Эстонии было также много больше, чем в РСФСР (в РСФСР никакой хозяйственной свободы после пришествия Хрущева не было). «От вас, даже из Ленинграда, а он был куда свободнее русской глубинки, сюда люди ехали просто воздухом подышать. Погулять. Попить. Здесь в Эстонии все было легче и свободнее. Хиппи не ловили. Патлы не стригли молодых ребятам на улице. Даже голоса особенно не глушили». Всё правда. В Таллине ловились не «волосатики» хиппи, а финляндское телевидение приток язык у эстов настолько близок к финскому, что с усилием можно понимать многое и за короткое время финский можно выучить.
Когда мы дошли до темы войны, для нас Великой Отечественной, не скажу, чтобы он осторожничал, но я сильно и не давил. Было ясно, что он не на стороне Сталина, и что, как человек поживший при СССР и его ненавидящий, он умел прятать чувства. Каждый, кто пожил при Совдепии может. Но также ясно было, что если бы воевала Россия и Германия, то он был бы на стороне России, а в схватке Германии и СССР никак на стороне СССР быть не мог.
Это мнение, как у таллинский букиниста, не редко даже для России. Моя армяно-греческая бабушка, «нерусская», но самая притом русская бабушка, родившаяся ещё на Троицкой улице уже в Петрограде (на территории современной Армении у нее никого не было), в 1942 году должна была стать врачом. 1941 был её последним годом практики. Она училась в медицинском институте. Но диплом, по понятным причинам, получила только в 1945 году. У неё на выпускной фотографии в группе только один парень. Все остальные девушки. Удивительно. В блокаду она была санитаркой, тушила пожары, и её поведение, хотя она никогда не хвасталась и рассказывала об событиях, уже под самый конец жизни, совершенно по-житейски, как будто это обычные и обыденные, а не из ряда вон выходящие вещи, мне показалось героическим, даже учитывая, что «время было такое». Она, несомненно, всегда делала больше, чем надо. И делала всё на совесть. В городе знала, где росла, а потом в центре, где работала десятилетиями на скорой помощи, почти всех, кого надо знать. От Ольги Бергольц до Сережи Довлатова. Кирова встречала девочкой. Жданова видела. Брежнева видела. Кого лечили и кого видели это отдельная тема. Кстати, всегда считала русских подавленным и угнетенным большевиками народом в собственной стране (с этим согласны многие ученые и признанные историки такие как Доминик Ливен, Dominic Lieven, так что моя бабушка не одинока во взглядах). Так вот уже в годах (за восемьдесят), говоря о блокаде, разоткровенничалась и сказала, что в блокаду ждала немцев. Не из-за голода, а потому что с проклятым режимом бы покончили. Я у нее пил кофе или чай и у меня чуть не упала чашка. Что немцы перебили бы партийных жидов и комиссаров, и всю большевистскую нечисть бы перетопили в Фонтанке, в Неве такую паскудную дрянь топить нельзя, Нева чистая река, навели бы порядок, вернулась бы русская власть, и закончилось советское иго. Её очень поздно начали выпускать за границу (может быть из-за родственников во Франции и США). Несмотря на двоюродного брата, который был военным чином – от младшего офицера в «царской армии» до репрессии 1937, его репрессировали, о нём «забыли». Освободили во время войны. Он появляется в блокадном городе уже в 1943 и сделал бабушке (двум сестрам и их отцу, моему прадеду) особые пайки, те самые, которые отоваривали в тайном генеральском магазине у Гоголя (Малой Морской) и Кирпичного переулка. «Нас спас». В блокаду, ещё осенью, поменяли рояль, Steinway (американские фортепиано ставшие популярными после турне Петра Ильича Чайковского по Америке, где он стал «культовой фигурой» на новоязе), рояль моей бабушки (двух сестер) на 6 банок тушёнки. Тот, кто поменял умер. Кстати, армянин. Рояль, наверное, они сожгли. Книги, всю библиотеку сожгли в буржуйке. Помнишь, какую-нибудь книгу из тех, что сожгли. Перед тем как засунуть в печку? Да, помнила. Не старые книги. Не над «историей искусств» Гнедича горевали. Плакали над «Книгой о вкусной и здоровой пище» довоенного 1939-го года издание. Картинки рассматривали. Потом бросили в печку.
Двоюродный брат довоевался до Потсдама. Немецкие игрушки, куклы, посуда. У меня они были – старые, но были. А у него был личный шофер. Персональная дача. Летний дом в Гаграх ( в котором я провел одно лето — и мой первый полет на Ил-18 «Ленинград – Адлер»). Но всё равно её не пускали за границу. Даже в Болгарию. Когда ей перевалило за 50, то начали пускать. Ездила потом каждый год. Вначале с делегацией медиков в Индию, потом в ОАР (Египет и Сирия были одной страной), потом в «соцстраны». Больше всего ей нравилась Германия. ГДР. Притом к немцам вообще не чувствовала хоть какой-то неприязни. Несмотря на то, что она дитя Первой мировой и пережила неописуемое во время блокады, в немцах видела много позитива. Причем никогда не поклонялась перед точностью или механическими способностями, эти стереотипы развились позднее, а именно как людям. Интересно, что те стереотипы, которые сейчас доминируют у неё и людей её возраста отсутствовали. Вообще, считала, что все люди замечательные, кроме евреев, которые представляют собой государство в государстве, и по-настоящему лояльны только себе и своему племени (я с этим не совсем согласен, хотя понятно почему такое мнение появилось, особенно там, где евреи восточноевропейские, из-за черты оседлости, но это снова совершенно другая тема), и мусульман северного Кавказа. Тех она не переносила. Я не знал почему и когда мимоходом всплывало в разговоре пропускал как чудачество. К христианам, таким как осетинам, относилась очень положительно.
Она с огромным скепсисом относилась с «российской» власти уже при Путине. Что смешно смотреть как гебисты и парткомовская пена показушно крестятся в церквях вместе с ряжеными попами и что Путин, который мне казался лучом надежды, обязательно продаст Россию. «Ну посмотри же на его лицо. Лицо предателя. Только в кино сниматься, играть стукачей, иуд, изменников, предателей».
Моя родня – земляки Путина. Правда, сейчас так как все переженились, то теперь если бы большая семья считалась, то в ней от финном до итальянцев, от Красного Холма на севере Тверской губернии до Нью-Йорка и Лос-Анжелеса. А так со стороны отца все наши из Тверской губернии. Как у Путина, но с той разницей, что Путина семья с юга, ближе к Москве, моя с севера, с Красного Холма, ближе к Вологодчине. Удивительно, что и по прошествии трех, а уже четырех поколений в том же Санкт-Петербурге (Петрограде – с 1922 года по 1924, Ленинграде с 1924, а с 1991 Санкт-Петербурге) всё равно себя считаем тверскими. К советской власти относились все с большой фигой в кармане. Вся страна относилась к ней с фигой в кармане. Возможно, чистый гомо советикус где-то обитал, но я не знаком с ареалом его обитания. Могу только догадываться. Потому что я не знаю ни одного человека, кто бы праздновал в советское время 8-е марта или 23-е февраля. Даже бы отмечал. Речь не идёт о офицозе, так как совки жили в состоянии культурной диглоссии, а об обычных правилах. Если бы я поздравил деда с 23-м февраля (а тот вдоволь повевал, даже на финской был) или другого по жене отца (тот даже с Японией повоевал), то меня бы не поняли. К врачу ребенка сводить? 1-е мая никого не интересовало. 9-е мая был Днём Победы, но никогда при СССР не было такого гротескного официоза, а дома уж точно ни у кого не было повода для празднования.
Поэтому когда «мой книготорговец» рассказал, что он знает такие особи гомо советикуса, который и 8-е марта отмечают и отмечали и с 23-м февраля поздравляют друг дружку, непонятно за чем, то я не принял это за чистую монету. Потому, что сам, такой публики не встречал, хотя с самыми разными людьми знаком, разного уровня образования, происхождения и доходов, не говоря уж о собственной родне, но они мне не попадались. Но где-то были оазисы советизма, и, судя по его словам, советская русскоязычная Эстония как раз была таким оазисом.
Вернусь к ревельскому букинисту. Он мне рассказывал, что надо бы создать Музей русской общины Эстонии. В него он бы передал своё собрание фотографий довоенной и добольшевистской Эстонии и архив, связанный с русской общиной. По его мыслям, Русский музей Эстонии должен был покрывать период до 1940 или, в крайнем случае, до 1945 года (а это понятно перебор, до 1940 да, а да 1945 наверное нет), потому что не надо его мешать с советским периодом.
Я заметил, что почему эстонским властям не сделать его директором музея. На это он ответил, что это невозможно, потому что в Эстонии главой чего-либо должен быть только эстонец. Ну это же Музей русской общины? Да, всё равно, возглавлять должен эстонец. В принципе, мог бы быть и мишлинг, но только с западной или с несоветской стороны, например эстонец и швед, или эстонец и нигериец. Да, в первой эстонской республике, от 1918 до 1940 года, этнической диктатуры не было, и у эстонцев не было был в таком положении предпочтения. Наоборот, они не задумываясь поставили бы русского. Они весьма себя деликатно вели. На деньги эстонского государства строили даже православные церкви, а в то время когда в Советской России их большевики сносили.
Но после СССР появилась совсем другая Эстония. Национально озабоченная (довоенное государство таким не было). Оказалось, что советская дружбонародия порождает исключительно зоологический антирусский национализм. Положение русских чудовищно, потому что к ним относятся хуже, чем к курдам. На них валят все обвинения за советский жидобольшевизм и проказы путинской России с одной стороны, а с другой путинская РФ их никак не защищает. Наоборот, находится в экзистенциальном антагонизме с такими людьми как «мой» букинист.
Он согласился со мной, что в Эстонии этнофашизм и что это ненормально, что только эстонец может что-либо возглавлять. Фактически, не на бумаге. Но он всё равно сказал, что предпочитает жить в такой системе и участвовать, например, в местных выборах и самоуправлении (которое в путинской РФ отсутствуют полностью, потому что всё отдано под распил) и быть дискриминируемым меньшинством, чем жить в РФ и быть среди поголовья бесправного дискриминируемого большинства.
Мы с ним поругались из-за того, что я сказал скромную мысль, что Эстонию надо уничтожить полностью. Я в этом убежден. Уничтожить и поменять этнографический баланс, чтобы этнофашистия больше не возродилась. Ту Эстонию не вернуть, потому что за годы Эстонской ССР произошло полное переформатирование людей. А оставлять её как вечного антагониста и как плацдарм для потенциальной агрессии против России тоже нельзя. Тут или Россия или Эстония (с Латвией) должны исчезнуть с карты. И я за исчезновение Эстонии и Латвии. Потом нам нужно восстановить русскую государственность и Единую и Неделимую Россию в её естественных границах 1913 года. Кстати, он тогда меня назвал так, как его совкович назвал в россиянском посольстве! – белогвардейцем! И носителем преступных мыслей. Почему преступных? У меня если Путин чего-то делает для объединения России, пускай события и погоняют его палкой, как воссоединение с Крымом, то это хорошо. Да, сейчас эти бляди пытаются замирится с врагом любой ценой, но поезд пошёл. Чем больше эта РФ, даже нежелаючи, сможет вернуть нашей земли, тем, после восстановления Российского государства меньше будет работы для нас и будущего поколения по собиранию розданных номенклатурой, в обмен на жевачку и нацистские членовозы, земель русских. Я в этом убежден. Поэтому поддерживаю СВО хоть и не травоядную и нещадящую своих манеру её проведения. Мой знакомый (и все в Таллине, кто «в теме», знают о ком речь) конечно так не считает.
А теперь я вспомнил о штате Род-Айленд (Rhode Island, остров Родос, который не совсем остров, но полное его название было Колония острова Родос и плантаций Провидения, можно Острова Родос и поселений Провидения — The Colony of Rhode Island and Providence Plantations. Штат самый маленький по территории, очень густонаселённый, полагаю, но можете проверить, что более густонаселенный, чем Люксембург. С меняющимся населением, меняющейся демографией. В XX веке протестантский, кальвинистский штат стал католическим, с огромной итальянской и ирландской общиной. Его старинная франкоязычная община и географическая часть около Вунсокета (Вунсо-кЕ) — Woonsocket – в которой ещё в восьмидесятые годы работали радиостанции на местном французском полностью исчезла за короткий срок, заменилась испаноязычными мигрантами, и по штату прошла, как почти везде по США, но тут в особенно бедственной форме, радикальная деиндустриализация. Вызванная потопом фидуциарным денег, который я описал в Великих Волнах. Штат Род-Айленд и его столица, город Провидение (Providence, Провиденс), население 180 000, либерален и открыт чужакам и мигрантам из «американского пространства». Поменялось и его расовое сложение. Если в начале XX века 90% населения было белым, сейчас, из-за миграции с юга США и латино-американского переселения, только 55% белые (в Род-Айленде также большая азиатская община). Но за 120 лет, в Провиденсе не было избрано ни одного градоначальника, мэра, который был бы не местным. В штате не было ни одного губернатора чужака. Первый губернатор штата Николай Поваров был бы по-русски, Nicholas Cooke, (1717 – 1782), родился, вырос и похоронен в Провиденсе. Его заменил первый губернатор уже полностью служивший при США, William Greene Jr. (1731 –1809), мне тяжело заставить себя писать кириллицей без правил транслитерации, а как сейчас фонетически, он же greene, не grin! – Грины ($“/!=), Greens уже тогда были эквивалентом англо-американской аристократии, и семья такой же осталась до сегодняшнего дня. Естественно, они все местные. В настоящее время губернатор Dan McKee также местный. В штате не было ни одного губернатора или градоначальника, который не был бы местным, не родился там, где избрался на «руководящую должность», не был от местных родителей и не связан бы своей судьбой со штатом или, если речь идёт о городах и графствах, со своей «малой» родиной.
Это стопроцентная противоположность путинской системе, где назначается ханствовать над туземцами совершеннейший чужак, инородец, верный исключительно олигархату (судя по поведению Белова-оглы и Собянина они и Путину-то особенно не подчиняются, а их позиция по СВО различается от «нейтральной» до скрыто враждебной, что уже несомненно посчитали бы предательством в любом государстве, ведущем где-либо военные действия, чьи граждане в военной форме погибают за интересы этого государства).
Я считаю, что управлять должен местный. Тот, у кого здесь корни, кто дышит и живет своей областью, губернией, городом. Путинистическая система настолько извращена и подла и порочна, что нет слов. Одни междометья. В Москве должен править не оленевод-назначенец, в москвич. По мне должность должна быть с ограничением происхождения исключительно на коренных москвичей. То есть, кандидат должен родится в Москве, от родителей, которые оба родились и выросли в Москве, и происходить по отцовской или материнской линии от москвичей, в Москве живший (например прадед или пра-прадед) до 1917 года. В Санкт-Петербурге это правило можно изменить и на губернию, то есть, происходить от семьи живших в Санкт-Петербурге или области до 1917 года. Почему Санкт-Петербургу такая поблажка? Потому что он потерял почти все население после большевистского переворота. Город два раза терял значительную часть населения в течение XX века. Вторым исключением может быть право возвращения. Если кто-то из потомственной московской семьи, живущей в Париже или Монтевидео, но которая с XVII века по 1917 года обитала в Москве, захочет стать градоначальником (уебищное слово «мэр», что за мэр такой, откуда он взялся, надо убрать), то может участвовать в выборах. А партаппаратчик из-за черты оседлости не может. Понятно, что сейчас мы говорим об абстрактнейшей утопической теории, потому что в РФ нет выборов.
Потому спустимся на землю. Вернемся в Россию. Пока существует эта система, то в России сделать ничего нельзя. Можно следовать советам Янсена и объединятся, и внедрятся во власть, но кто-то должен заняться организационными вопросами. Пока же предадимся философии и рассуждениям, в свободное от основных занятий время, потому что большего нам пока не осталось.
(Иллюстрация ыотография одной из русских церквей в Таллине уничтоженной советскими вандалами в 1960-х годах).
Подпишитесь на новостной канал «Война и мир» в Телеграм’e.
Стихотворное чудовище — Poetry Monster (внешняя ссылка)